25 ноября 2018
Моя вторая половинка
Нет идеальной жизни, но есть идеальные моменты.
Берегите людей с которыми Вы свободны в эмоциях, желаниях и чувствах.
Два ангела, женщина, бегущая на работу, крутая лестница.
— Толкай, толкай, говорю!
— Лестница такая крутая, насмерть разобьётся ведь!
— Я подстрахую, только ногу сломает!
— Кошмар, ей же на работу, она уже три дня подряд опаздывает!
— Да, а теперь она еще и на больничном три недели минимум просидит. Её вообще уволят потом.
— Так нельзя, она без работы что делать будет, зарплата хорошая!
— Толкай говорю, потом всё объясню, толкай!
Те же ангелы, трасса, две женщины в служебной легковушке, большая скорость. Перед легковушкой — КАМАЗ, груженный бревнами.
— Кидай бревно, не тяни!
— Этим бревном убить можно, а если еще на скорости в лобовое попадет, они же погибнут, у них дети!
— Кидай, я отведу бревно, они только напугаются.
— Зачем так, зачем пугать?!
— Не время, потом объясню, после поворота плакат будет «Вас ждут дома!», они уже от испуга отойдут, привлеки их внимание к плакату, пусть остановятся.
— Плачут обе, домой звонят, жестоко как!
Корпоративная вечеринка. Два ангела, мужчина, на руке обручальное кольцо, девушка.
— Пусть еще выпьет.
— Хватит, он уже пьяный! Вон как он на неё смотрит!
— Ещё налей, пусть пьёт!
— У него дома жена, детей двое, он же ведь уже контроль потерял, девушку в гостиницу приглашает!
— Да, пусть, пусть она соглашается!
— Согласилась, уходят, просто ужас! Жена ведь узнает, разведутся!
— Да, ссоры не избежать! Так и задумано.
Закат, два ангела.
— Ну и работка, стресс сплошной!
— Ты же первый день на этом уровне? Это уровень такой, обучение стрессом, вы там на своем первом уровне книжками, да фильмами учите, а здесь те, кому книжки уже не помогают. Их приходится из привычной колеи стрессом выбивать, для того, чтобы остановились, задумались. Как живут, зачем живут.
Вот первая женщина, пока будет дома сидеть, с ногой сломанной, опять шить начнёт, и когда её уволят, у неё уже пять заказов будет, она даже не расстроится. Она в молодости так шила, загляденье! Она уже 10 лет откладывает свое увлечение, всё считает, что надо работать, что социальные гарантии важнее душевной гармонии и удовольствия от любимого дела. А шитьё ей доход ещё больше принесёт, только ещё и с удовольствием.
Из двух женщин, которые на трассе плакали, одна через неделю уволится, поймёт, что её место дома, с ребёнком, с мужем, а не в чужом городе, в гостиницах неделями жить. Она второго ребёнка родит, на психолога учиться пойдёт, они с вами на первом уровне сотрудничают.
— А измена, разве она может на пользу пойти?! Семья ведь разрушится!
— Семья? Семьи там нет давно! Жена забыла, что она женщина, муж пьёт вечерами, ругаются, детьми друг друга шантажируют. Это долгий процесс, больной, но каждый из них задумается, женщина книжки начнет ваши читать, поймет, что совсем про женственность забыла, научится с мужчиной по другому общаться.
— А семью получится сохранить?
— Шанс есть! Все будет от женщины зависеть!
— Ну и работка!
— Привыкнешь, зато результативно! Как выбьешь человека из зоны комфорта, так он и шевелиться начинает! Так большинство людей устроено!
— А если и это не помогает?
— Ещё третий уровень есть. Там потерями учат. Но это совсем другая история.
Уже можно всё в любое время, но нет еще времени ни на что. Друзья уже переженились, дети уже переболели, родители еще живы, хотя уже не все. Старший внук у друзей ровесник младшего сына, брат скоро выйдет на пенсию, сестра недавно вышла замуж. Прекрасный возраст. В фильмах, в зависимости от контекста, твоими ровесниками могут оказаться герой, героиня, мать героини, бабушка героини и хорошенькая невеста, решающая, не рано ли ей заводить семью. И все, что характерно, адекватны. Адекватность — наша сильная сторона. В двадцать хочется чего-нибудь эдакого, в шестьдесят снова хочется чего-нибудь эдакого, а в сорок «что-нибудь эдакое» — это то, что уже происходит вокруг. Наш девиз — «Скажи наркотикам да!». С утра проснулся, быстро кофе, сердце забилось, срочно валокордин, пришел на работу, там кока-колы, поругались с сотрудником, накапал успокоительного, помирились, выпили пива. Под мясо — красное, под рыбу — белое, под телевизор — игристое, под телефон — недопитое, под утро — оставшееся после маринада. В четыре утра снотворное, в восемь кофе. С тем же успехом можно наоборот. На работе потом все равно сидишь смурной, хмельной, больной и бесконечно одинокий. Бесконечное одиночество — вечный двигатель внутреннего горения. Расскажешь про него жене, потом друзьям, родителям, приятелям, потом напишешь чего-нибудь в интернет. После ста комментариев бесконечное одиночество затихает, зато обостряется общительность до четырех утра. В четыре снотворное, в восемь кофе. Все в сборе, можно начинать. Все непрерывно в сборе, слава богу. И у всех, слава богу, чего-то болит. У дочери — живот, у мамы — сердце, у жены — голова, у мужа — душа, у сына — ни стыда, ни совести, слава богу. Слава богу, все живы, значит. Раньше в двадцать лет человек отделялся от родителей, в тридцать разбирался с детьми, в сорок — с работой, в пятьдесят — с душой, и к шестидесяти благополучно умирал, окруженный внуками и почетом. Мы в двадцать заняты исключительно душой, в тридцать отделяемся от родителей, в сорок вспоминаем, что надо бы с ними поговорить (а то ведь можно и не успеть), между тем и этим заводим детей, с которыми тоже приходится говорить (а то ведь можно и не успеть), в пятьдесят меняем работу, в шестьдесят — образ жизни, короче, нам не до смерти вообще. В двадцать жизнь кажется сложной, в тридцать видишь — она проще, чем думалось в двадцать, в сорок доходит — всё сложнее, чем виделось в тридцать, в пятьдесят понимаешь, чего там не понял в сорок, в шестьдесят опять чего-то не понимаешь, «да есть ли конец у этой лернейской гидры?», как написала в школьном сочинении одна способная ученица. Ученики еще даже не в курсе, сколько им всего неизвестно. А мы уже точно знаем, что конца у лернейской гидры нет. Как минимум, потому, что гидра — девочка. Мы рубим ей головы, они отрастают снова, мы рубим дальше, голов становится больше, процесс с каждым годом все интересней, наши мышцы крепчают, её шеи тоже. Гидра подмигивает нам, мы подмигиваем гидре, мы с ней непременно подружимся к ста сорока годам. Накапал четыреста капель валерьянки, смешал с кока-колой, вылил в кофе, добавил валокордину и выпил стоя: за бесконечность лернейской гидры. By NEIVID
Показать полностью…
Наконец-то появился ответ на волнующий всех вопрос
