7 февраля 2018
Страшная тайна
— Мастер, — однажды спросил ученик, — почему существуют трудности, которые мешают нам достигнуть цели, отклоняют нас в сторону от выбранного пути, пытаются заставить признать свою слабость?
— То, что ты называешь трудностями, — ответил Учитель, — на самом деле является частью твоей цели. Перестань с этим бороться. Всего лишь подумай об этом, и прими в расчет, когда выбираешь путь. Представь, что ты стреляешь из лука. Мишень далеко, и ты не видишь ее, поскольку на землю опустился густой утренний туман. Разве ты борешься с туманом? Нет, ты ждешь, когда подует ветер и туман развеется. Теперь мишень видна, но ветер отклоняет полет твоей стрелы. Разве ты борешься с ветром? Нет, ты просто определяешь его направление и делаешь поправку, стреляя немного под другим углом. Твой лук тяжел и жесток, у тебя не хватает сил натянуть тетиву. Разве ты борешься с луком? Нет, ты тренируешь свои мышцы, с каждым разом все сильнее натягивая тетиву.
— Но ведь существуют люди, которые стреляют из легкого и гибкого лука в ясную, безветренную погоду, — сказал ученик обиженно. — Почему же лишь мой выстрел встречает столько препятствий на своем пути? Неужели Вселенная сопротивляется моему движению вперед?
— Никогда не смотри на других, — улыбнулся Учитель. — Каждый выбирает свой лук, свою мишень и свое собственное время для выстрела. Для одних целью является точное попадание, для других — возможность научиться стрелять.
Учитель понизил голос и наклонился к ученику:
— И еще я хочу открыть тебе страшную тайну, мой мальчик. Вселенной до тебя нет никакого дела. Она ничему не сопротивляется и никому не помогает. Туман не опускается на землю для того, чтобы помешать твоему выстрелу, ветер не начинает дуть для того, чтобы увести твою стрелу в сторону, жесткий лук создан лучником не для того, чтобы ты осознал свою слабость. Все это существует само по себе, вне зависимости от твоего желания. Это ты решил, что сможешь в этих условиях точно поразить мишень. Поэтому, либо перестань жаловаться на трудности и начинай стрелять, либо усмири свою гордыню и выбери себе более легкую цель. Цель, по которой можно стрелять в упор.
Надо знать: Десять шедевров северного модерна в Петербурге.
Продолжаем изучать самые интересные достопримечательности Петербурга. Сегодня — лучшие здания, построенные в городе под конец имперского периода: от финской кирхи до посольства Германии, от дома Нобеля до дома Толстого.
1. Финская кирха в Зеленогорске.
Сын священника Йозеф Стенбек всю свою жизнь строил только церкви и кирхи: деревянные, кирпичные, каменные — какие угодно. Сперва — в Российской Империи, а потом — и в независимой Финляндии (брат известного финского националиста Лаури Кивекяса вряд ли мог остаться в Советском союзе).
Одно из самых известных его творений — это церковь в Зеленогорске (тогда еще Терийоки). Евангелическо-лютеранская церковь была построена в 1906 — 1907 годах, затем освящена в 1908-м и стала одним из лучших примеров традиционного для тех мест и времен северного романтизма, смешанного с новодельной готикой: строгие формы, оглядка на средневековую архитектуру и финско-шведские традиции строительства.
Церковь пережила революцию, «Зимнюю войну», но в итоге все равно была частично разрушена. В 1940 году снесли колокольню. А в 1944 году саму церковь переоборудовали под кинотеатр — с символичным названием «Победа». Лютеране получили ее назад только в 1990 году. Сейчас там уютный модерновый зал.
Место: Проспект Ленина, 13.
2. Дом Мертенса.
Фирма меховых изделий Мертенса была одним из главных предприятий по производству одежды в Петербурге. И ничего удивительного нет в том, что торговый дом Мертенса было решено построить в самом начале Невского проспекта, рядом со Строгановским дворцом.
Тогда Дом Мертенса был одним из самых новаторских сооружений в городе. Архитектор Мариан Лялевич применил при строительстве монолитную железобетонную несущую конструкцию (только в советское время она станет общим местом при сооружении зданий) и спроектировал три огромные застекленные арки на фасаде.
Место: Невский проспект, 21.
3. Германское посольство.
Здание работы прославленного немецкого архитектора Петера Беренса было выполнено в суровой имперской стилистике и увенчано конными статуями. По своему виду оно напоминало даже не посольство, а огромное правительственное или университетское здание.
Строительство посольства закончилось в 1913 году, а через год началась Первая мировая война. Патриотически настроенные горожане ворвались в здание, откуда только что уехал посол Пурталес, и разгромили его. Уничтожено было практически все: от мебели до ценнейшей посольской коллекции антиков. И, главное, были скинуты вниз, на проспект, конные скульптуры.
Место: Исаакиевская площадь, 11.
4. «Англетер» и «Астория».
Здания, ныне являющиеся единым гостиничным комплексом, были построены в разное время и разными архитекторами. Причем если про «Англетер» практически ничего неизвестно, то «Асторию» строил в 1910-е годы знаменитый гений северного модерна Федор Лидваль.
Именно в «Англетере» 28 декабря 1925 года покончил жизнь самоубийством Сергей Есенин. И именно с «Англетера» начались перестроечные митинги в Ленинграде. Власти думали разобрать, снести гостиницу. На защиту памятника архитектуры встали многие известные культурные и общественные деятели. В итоге, что довольно необычно по нынешним меркам, здание действительно разобрали, а затем собрали, постаравшись максимально сохранить прежний облик. Получилось.
Место: Большая Морская улица, 39, и Малая Морская улица, 24.
5. Дом Толстого.
Как ни странно, никакого отношения ко Льву Николаевичу этот дом не имеет отношения. Более того, великий писатель умер за год до окончания строительства здания в 1911 году. Строил его знаменитый архитектор Лидваль для генерал-майора Петра Толстого. Главная достопримечательность здания — тройные арки. Проходящую через них дорогу неофициально называют «Улица Зодчего Лидваля». Само здание стало визитной карточкой того района, а внутри сооружения обосновалось сразу несколько знаменитых ресторанов из квартала на Рубинштейна.
Место: Улица Рубинштейна, 17.
6. Нобелевский городок.
В Петербурге знаменитая семья Нобелей владела, среди прочего, несколькими заводами — вроде будущего ЛОМО и «Русского дизеля». Для нужд своих и рабочих они отстроили целый квартал, главной «изюминкой» которого был знаменитый доходный дом в стиле модерн. Кроме того, там же находились учреждения для рабочих, где они могли получить образование или нужную консультацию. Большая часть этих зданий сохранилась и в наши дни. Арка дома Нобеля — один из самых красивых элементов постройки. Стройные, аккуратные колонны немного напоминают венецианские дворцы: на этих тонких «ножках» держится огромный массивный фасад.
Место: Лесной проспект, 20.
7. «Дом городских учреждений».
В начале XX века власти решили построить так называемый «Дом городских учреждений» на перекрестке Садовой улицы и Вознесенского проспекта – что-то вроде нынешнего МФЦ или Центра документов, естественно, с поправкой на требования того времени (то есть без техосмотра, зато с ломбардом и статистическим управлением). Строительством занимался архитектор Лишневский. Это было одно из самых высоких зданий на тот момент (еще выше мешал строить чересчур строгий на тот момент регламент). Получилась цветастая эклектика с оглядкой на готику (фигурки чудищ), а также элементами модерна (окна) и среднеевропейского ренессанса (внутреннее убранство помещений).
Место: Садовая улица, 55-57; Вознесенский проспект, 40-42.
8. Дом Бубыря.
Архитектор Алексей Бубырь потом приобретет этот дом, поселится на третьем этаже и сделает пристройку с гаражом для своего «Рено» (он строил здание завода для местного филиала французской компании). Талантливый и удачливый архитектор жил припеваючи до самой революции. После 1917 года заказы от частных лиц прекратились, новые власти тоже не спешили с ним сотрудничать, и Бубырь уехал на Украину. Там, в 1919 году, он и погиб от рук бандитов.
Главным его произведением, своеобразным памятником самому себе, и остался вот этот серый дом, расположенный на узком участке на Стремянной улице. Он стал образцом всего лучшего, что было в северном модерне.
Место: Стремянная улица, 11.
9. Доходный дом Лидвалей.
Еще один дом для еще одного большого зодчего эпохи. У Лидваля тут был даже рабочий кабинет.
С архитектурной точки зрения дом Лидваля — это своего рода энциклопедия декоративных и пластических приемов. Разнообразные формы эркеров и окон, где даже стекла были с алмазной гранью по краям, и освещаемые солнцем, они переливались всеми цветами радуги, богатство декора и отделочных материалов превратили этот комплекс в один из самых ярких образцов стиля северный модерн, хотя зачастую его называют даже самым выразительным и характерным образцом этого стиля.
Говорят, что вплоть до самой смерти в 1945 году в Швеции, куда Лидваль эмигрировал в 1918 году, Федор Иванович беспокоился о сохранности дома и при любой возможности справлялся, не пострадал ли он во время Отечественной войны. Ведь дом Лидваль не просто построил по заказу своей матери, но и посвятил ей.
Место: Каменноостровский проспект, 1 — 3.
10. Магазин и чайная Башкировых.
Та часть Петербурга, что около Удельного парка и Поклонной горы до самой середины XX века была дачной территорией. Но постепенно тут появлялись и торговые дома, и развлекательные заведения. В числе прочих, для нужд своего бизнеса купили тут участок и крупнейшие поставщики муки в Петербурге купцы Башкировы. На нынешнем проспекте Энгельса (а тогда это была часть Выборгского шоссе) архитектор Мартынович выстроил для них два здания в стиле северный модерн (в отличие от московского более суровый, с более темными оттенками и более строгими линиями).
В одном из них разместился магазин, в том, что поменьше, открылась чайная. В нем же, в начале восьмидесятых, открыли знаменитое перестроечное кафе «Корчма». А вот дому с магазином повезло меньше. Реконструкция под нужды банка «Санкт-Петербург» вроде бы ничего не поменяла в его внешнем виде, только теперь этот памятник архитектуры начала XX века напоминает, скорее, магазинный новодел нулевых.
Место: Проспект Энгельса, 83 и 85.
Я тут искал работу. Ходил по разным собеседованиям, соблюдал формальности, надевал белую рубашку, чтобы выглядеть учтиво, но сверху натягивал свитер, чтобы не показаться подхалимом. Работу искал в сфере копирайтинга, поэтому бывал на интервью в самых различных компаниях — ведь сегодня все хотят выглядеть хорошо хотя бы на словах. Были и энергетики, и сталелитейщики, и брэндинговые агентства, и туристические фирмы, но больше всего мне запомнилось собеседование в компании «Голытьба МСР».
«Голытьба МСР» — это сеть одежных магазинов, торгующих стоком из Европы. Сами магазины, естественно, называются иначе, но по документам компания числится именно под таким названием с подачи юморного гендиректора Степана. Впрочем, главный офис фирмы сразу же дал понять, по какую именно сторону прилавка находится в данном случае голытьба. Собеседование проходило в бывшем доходном доме на берегу Фонтанки, переквалифицировавшемся со временем в еще более доходный дом — бизнес-центр. «Голытьба МСР» сегодня занимает весь его четвертый этаж, отделанный позолотой, мрамором и лепниной еще интенсивнее, чем первые три. Примечательно, что подобно Эрмитажу, этот бизнес-центр оснащен несколькими породистыми котами, презрительно измеряющими взглядами всех прибывших на собеседование.
В приемной компании милая секретарь Алена в юбке с поясом до груди встретила меня со всеми подобающими почестями, предложила чай, кофе и заполнение вороха анкет и тестов на профпригодность.
В анкете как всегда пришлось отвечать на ряд странных вопросов:
«Как Вы узнали о нашей вакансии?»
Видел вещий сон, русалка выкладывала имя вашей компании телами буревестников на скалах.
«Почему Вы хотите работать именно у нас?»
Потому что зарплаты, которую вы предлагаете, хватит, чтобы выкупить часы вместе с ломбардом.
«Какую задачу Вы бы отказались выполнять?»
Я готов воровать и убивать, если это необходимо, я готов похитить младенца из колыбели или спровоцировать государственный переворот в небольшой стране, но умоляю, не заставляйте меня что-либо продавать.
«По каким качествам, прежде всего, Вы оцениваете ваших коллег?»
Пол, юбка с высоким поясом, способность понять шутку про электрика-буддиста.
«Как Вы справляетесь со стрессовыми ситуациями?»
Говорю, что мы оставим этого ребенка, а следующим утром переезжаю в другой город.
«Что, по Вашему мнению, отличает Вас от других кандидатов?»
Доказано, что моя ДНК не имеет аналогов в мире и уж точно не повторяется в клетках других кандидатов.
Возможно, вам кажется, что я слишком резко отвечаю на вопросы в анкете. Возможно, вы даже предположите, что именно поэтому я так долго ищу работу. Возможно, будете правы. Но важно другое — отвечая на вопросы подобным образом, я сам анкетирую своего потенциального работодателя. Долго ли я выдержу на творческой должности, если у моего начальника будет отсутствовать абстрактное чувство юмора? Недолго. Поэтому лучше такие вещи выяснять первым делом.
С профтестами все еще проще: там не нужно никакой смекалки, достаточно отвечать на близкие по смыслу вопросы совершенно противоречиво. Неважно, какие абсурдные профессиональные и психологические качества тесты выявят таким образом — важно то, что это тестирование не сможет влезть вам в душу, а значит не лишит парочки козырей в рукаве. Пусть аудиторы поломают голову, если им так хочется, но им не просветить мое сознание рентгеном странных цикличных вопросов.
Секретарь Алена куда-то унеслась с результатами моих стараний, а через несколько минут вернулась и пригласила в переговорную. Там меня поджидало начальство «Голытьбы МСР»: Степан, сразу напомнивший типажом Дэнни Де Вито, и Бронислава, чей один лишь взгляд обдал меня таким холодом, что мне показалось, будто я стою в карауле в Чите январской ночью, а собеседование — это всего лишь мой сон на посту. Очнувшись от видения, я с ужасом заметил, что мои профтесты, анкета и, надо полагать, карьера в «Голытьбе МСР», находились в длинных тонких белых пальцах Брониславы.
Поздоровавшись, представившись друг другу и соблюдя все необходимые «очень приятно», мы сели во вращающиеся кресла и приступили к собеседованию. Первые три минуты Степан, добро улыбаясь, задавал мне общие вопросы, а я честно на них отвечал, косясь на Брониславу, изучавшую мою анкету. По мере прочтения ее худое лицо приобретало все более отсутствующее выражение. Наконец она не выдержала и, перебив Степана, произнесла:
— Сергей. У меня есть несколько вопросов по вашей анкете.
— Я здесь, чтобы ответить на них.
В общем-то я уже понял, что работа в «Голытьбе МСР» мне не светит, но если уж надел свитер на рубашку, то нужно играть до конца. Бронислава очень серьезно сказала:
— На вопрос «Откуда Вы узнали о нашей вакансии» вы ответили: «Видел вещий сон, русалка выкладывала имя вашей компании телами буревестников на скалах»
Степан оживился и хотел было засмеяться, но не успел, поскольку Бронислава продолжила:
— Вы действительно верите в вещие сны?
— Разумеется, — оскорбился я. — Русалка, выкладывающая морскими птицами «Голытьба МСР», не может быть просто совпадением. Проснувшись, я немедленно загуглил эти слова, и сразу же обнаружил вашу вакансию. Кстати, согласно соннику майя, буревестник снится к собеседованию.
Степан что-то соизмерил в уме и с улыбкой посмотрел на Брониславу. Та холоднее прежнего сказала:
— Хорошо, Сергей. Далее… насколько я поняла, ваши часы сейчас в ломбарде. У вас финансовые проблемы?
И тут я начал понимать, что она не издевается. Черт возьми, она действительно приняла за чистую монету всю ересь, что я нес в анкете, стараясь казаться оригинальным, и теперь, согласно своим стальным принципам, задавала дополнительные вопросы по каждому пункту. Степан посмеивался над репликами Брониславы, но она, очевидно, привыкла, что он смеется всегда. Я радуюсь за людей вроде Степана. Хотел бы я постоянно быть таким же беззаботным.
— Тут дело в другом, — напуская серьезность, сказал я. — Мои часы оказались в ломбарде по ошибке. Мой сосед по квартире принял их за свои в тот самый день, когда мы разъезжались. К счастью, позже в тот же день он понял, что совершил оплошность, и бросил мне в почтовый ящик квитанцию из ломбарда, чтобы я мог их выкупить.
Степан засмеялся сильнее прежнего, а Бронислава бровью немного приподняла свое каштановое каре.
— Но… вы уверены, что сможете выкупить их вместе с ломбардом, если мы примем вас на работу? Ведь не факт, что этот ломбард продается и вообще…
— Ну бросьте, Бронислава, это уже не наше дело, — сказал Степан, подмигнув мне.
Ему явно не терпелось узнать, что будет дальше. Оставалось надеяться, что решение о приеме на работу будет в большей степени зависеть от него. Я даже начал думать, что у меня появился шанс. Бронислава поправила очки и продолжила:
— Далее, Сергей, вы написали: «Я готов воровать и убивать, если это необходимо, я готов похитить младенца из колыбели или спровоцировать государственный переворот в небольшой стране, но умоляю, не заставляйте меня продавать что-либо»
Степан потерял способность говорить от смеха. Бронислава сурово посмотрела на него, но промолчала и снова вопросительно выстрелила глазами в меня. Запахло хвоей, опять подступала Сибирь. Я понял, что с этим ответом и впрямь переборщил, но делать было нечего.
— Послушайте, — решительно сказал я. — Все мы не без греха и…
Я почувствовал, как мои ногти покрываются инеем. Степану едва удавалось дышать между приступами хохота.
— …Я не это хотел сказать. Я имею в виду, что я могу убить словом. Могу украсть словом или сделать чего похуже — все что угодно. Я, как это ни грустно произносить, копирайтер, слова — это моя профессия. Я должен уметь делать ими все, что угодно, вы понимаете, о чем я говорю?
— Нет, Сергей, боюсь, что я не совсем вас понимаю, — прошипела Бронислава. — Объяснитесь.
— Хорошо, — сказал я, напрягая воображение. — Приведу конкретный пример. Однажды я писал контент для сайта компании, которая устраивает вертолетные экскурсии. На главную страницу я поместил статью под названием «С нами вы улетите».
Степан немного успокоился, ослабил галстук и, посмеиваясь, налил себе нарзану.
— Хорошо, — недоверчиво сказала Бронислава. — Что дальше?
— Дальше конверсия клиентов компании за месяц увеличилась на 216%. Эти люди улетели, Бронислава, и во многом благодаря мне. Это я отправил их в полет словом. Поэтому если вы хотите, чтобы голытьба наконец была одета, вам не нужно акцентировать внимание на таких мелочах как убийство или киднеппинг. Вам нужен человек, который умеет обращаться со словом, как ниндзя с револьвером. Ваши клиенты улетят без вертолета, когда почитают мои тексты. Они будут драться на кошельках за ваши джинсовые комбинезоны. Они будут проникать в магазины вентиляционными шахтами после закрытия, чтобы получить чертов пуловер. Они сдерут последние корпоративные рубашки с продавцов, когда кончится товар на складах…
Я понял, что меня понесло слишком сильно, поскольку теперь у Степана и Брониславы были уже одинаковые лица. Понял, но остановиться уже не мог. Плохо помню, что нес дальше, помню только, что когда закончил, Степан залпом ликвидировал стакан нарзана и выдохнул:
— Мы вам перезвоним.
А Бронислава ничего не сказала, просто покосилась одним глазом на дверь, не спуская второй с меня. Я вышел в приемную, обнял секретаря Алену на прощание и покинул здание. На набережной Фонтанки по голень в грязном снегу фотографировались жених и невеста. В небе таял след самолета, проводя недвусмысленную параллель с моими надеждами на работу в «Голытьбе МСР».
— Что ж, — подумал я. — Хорошо, что до шутки про электрика-буддиста не дошли.