Дети читают собакам любимые книги

Собака может быть человеку не только другом, но и врачом. Канистерапия – это лечение или реабилитация людей с помощью специально обученных собак. С ними можно играть, обниматься и даже читать им вслух. Последнее – действенный способ помочь слабослышащему ребенку заговорить.
«Дети читают собакам» — это проект калининградской благотворительной организации «Капли звуков». Она объединяет семьи, в которых растут дети с нарушениями слуха, и помогает им быть услышанными и понятыми. Создала эту организацию Елена Кочева, которой на практике пришлось узнать, каково быть родителем слабослышащего ребенка.
Вookmate Journal побывал на занятиях, где дети с нарушениями слуха читают любимые книги собакам, и узнал историю Елены, ее дочери и проекта, помогающего десяткам детей.

«Мне говорили: „Родите другого ребенка“»

Наташе почти 18 лет, она учится в колледже и хочет заниматься реабилитацией диких животных. Заговорив с ней, вы, скорее всего, подумаете, что она иногда отвечает невпопад, — но в целом не заметите ничего необычного. Пока не увидите слуховой аппарат. У Наташи нарушения слуха. То, что она говорит почти так же, как здоровые люди, — результат большой работы. Её, её родителей и их собаки Тары.
Елена Кочева с дочерью Наташей; Фото из личного архива


«Сейчас я всем родителям говорю: если ребенок плохо говорит в три года — это не норма, идите разбирайтесь, — рассказывает Елена Кочева, мама Наташи. — А нас все убеждали: подождите, через пару лет она будет у вас стихи Пушкина читать без проблем! И мы ждали. Мы тогда ничего про это не знали».

Теперь Елена знает, что плохая речь — первый признак нарушения слуха: ребенок просто не может выучиться говорить, если не слышит.

В пять лет Наташа все еще плохо говорила. В то время Кочевы жили на Урале, и единственный в округе прибор для измерения слуха находился за триста километров — в областном центре. За диагнозом поехали сначала в Санкт-Петербург, потом в Москву. Только в шесть лет выяснили: это просто нарушение слуха, без задержек умственного развития (слабослышащим детям часто почти автоматически ставят вдобавок умственную отсталость). «Тогда, в начале нулевых, никто не знал, что с этим делать, — рассказывает Елена.

Мне говорили: «Родите другого ребенка, а этого отправьте в интернат».

Елене повезло: в обычном уральском детском саду ей попался хороший логопед. Наташа занималась каждый день по полчаса на протяжении трех лет, и речь выровнялась настолько, что ее стали понимать в семье. Учиться она пошла в обычную, не специализированную школу — и там тоже всё было более-менее нормально. Еще несколько лет ушло на то, чтобы подобрать нормальные слуховые аппараты: поначалу они были слишком сильные, Наташе было больно и неудобно, она теряла остатки слуха.

«Собака решила, что слушать — это ее обязанность»

«Нам сказали: наденьте подходящий слуховой аппарат, и всё будет хорошо. Но хорошо не становилось», — вспоминает Елена. Даже научившись говорить, Наташа разговаривала как иностранка: неправильно ставила ударения, путала падежи. Это типично: мы произносим окончания на выдохе, и слабослышащие ребята их уже не улавливают.
Елена много читала о том, как работают со слабослышащими детьми за рубежом. Узнала про такую методику: следить за текстом, одновременно слушая (в наушниках) диктора, который его читает. Примерно за три года таких занятий Наташа стала говорить правильно. Но проблема оставалась: девочка была стеснительной, не любила выходить к доске, вообще не любила разговаривать. Елена стала искать дальше — и в доме появился фокстерьер по имени Тара.

Это называется канистерапия — лечение или реабилитация людей с помощью собак. Подобные проекты сейчас работают в Москве и Санкт-Петербурге.

Обычно животных для этого специально отбирают, тестируют и учат. С Тарой было иначе: «Мы взяли ее в два месяца, и она, видно, решила, что это ее обязанность как собаки. Считала это нормой: ну, ладно, слушать — значит слушать». Наташа сама выбирала книжки и читала или пересказывала их Таре — без четкого графика, так часто, как позволяло время. «Это было намного лучше, чем пересказывать стенке», — говорит Елена.
Почему надо читать вслух собаке, если можно читать родителям, бабушкам и дедушкам? Оказывается, нельзя. Они поправляют ребенка и ждут, что он сразу начнет читать без ошибок. В результате ребенок замыкается, комплексует и часто перестает говорить вообще.
А собаке всё равно, если вы ошибаетесь при чтении: она примет вас любым. К тому же у этих животных слегка повышенная температура.

Когда человек обнимает собаку, у него расслабляются мышцы — в том числе и речевые.

А Тара еще и очень комфортная собака, ее можно обнять, когда не спится, и заснуть, — рассказывает Елена. — Как-то Наташу кто-то обидел в классе, она порыдала Таре, а потом положила рядом подушку, и они стали спать». Уже через год такой терапии Наташа стала читать стихи в школе.

«Инклюзия появляется постепенно»

После девятого класса Елена стала готовить Наташу к экзамену по русскому языку. «Все в один голос говорили: „Изложение она не сдаст“. Сдала». И Елена решила: раз удалось помочь своей дочери, то она может помочь и другим. Знания и опыт, накопленные за эти годы, не должны были пропасть. Так в Калининграде (к этому времени Кочевы переехали туда) появилась автономная некоммерческая организация «Капли звуков». Она объединила семьи, воспитывающие детей с нарушениями слуха. Первым здесь запустили проект «Дети читают собакам».
Тара для проекта бы не подошла — она все-таки не специально обученная собака, ей могут читать только члены семьи. Тут помогла профессиональный кинолог Мария Хамзина. Начали с трех собак и комнатушки в кинологическом центре.

«Часть родителей сказали: „Да ну, фигня“, — вспоминает Елена. — Часть согласилась. Через два месяца уже была очередь».

Занятие длится полчаса. Сначала ребенок выбирает, кому он будет читать сегодня: у всех есть свои любимцы. Эту собаку он обнимает, две другие просто лежат рядом. Рядом сидит волонтер. Он делает вид, что совсем не слушает ребенка, но при этом следит за животными.



В собаке-терапевте главное — чтобы она была настроена на людей и любила их. Поэтому недоразумений между детьми и животными не бывает – «конфликтную» собаку к ребятам просто не допустят. К тому же, как говорит Мария Хамзина, дети здесь всегда на стороне собак.

«Иногда ребенок приходит без книжки, и мы говорим собаке: „Дана, покажи, что ты хочешь“. Она идет к шкафу с книжками и тыкается в какую-нибудь носом, — рассказывает Мария. — И выбирает для десятилетнего мальчика „Курочку Рябу“. И мальчик говорит: „Так Дана захотела, я же ей читаю!“ — и читает ей „Курочку Рябу“».

«Чем больше ребенок говорит, тем быстрее он заговорит хорошо, — объясняет Елена. — Потому что мышцы начинают работать, звуки автоматизируются, и все происходит так, как надо».
Женя, придя в проект в семь лет, прятался за маму и всех стеснялся. Через два года чтения собакам он смог провести прямой эфир на радио. Да, с соведущим, да, с ошибками, но он достойно держался целых пятнадцать минут. «Видно было, что он уже не боится, — рассказывает Елена. — Он говорил: „Да, я чуть-чуть неправильно говорю, но это не страшно“». А родители Лизы через год занятий решились отдать ее в обычную школу, а не в специальную. И это большая победа.
Изначально планировалось, что дети будут читать собакам в течение учебного года, потом отпразднуют «выпускной», а затем придет новая группа. «Но в конце прошлого года дети сказали: „Не выгоняйте нас, мы хотим остаться“, — рассказывает Елена.
Сейчас вместо комнатушки в кинологическом центре у них есть большая комната в областной библиотеке. Собакам читают больше 20 детей. Но занятия проходят только два раза в неделю, и не всем удобны эти дни, — поэтому приходить получается не у всех желающих. Так что недавно команду пополнили еще три собаки.

А еще у «Капель звука» появились и другие проекты: клуб жестового языка или «Нетолерантное кафе», где посетителей кормят бесплатно за то, что они общаются с официантами с помощью жестов.

Недавно Наташа сама нашла себе волонтерскую работу. Ей никто не помогал. «Мне не пришлось никому объяснять, что она нормальный человек, просто плохо слышит, — говорит Елена. — И это прогресс: я уверена, что лет пять назад ее бы никуда не взяли». Елена убеждена: постепенно в России начинают спокойнее и уважительнее относиться к людям с ограниченными возможностями здоровья. «Инклюзия появляется постепенно, — говорит она. — Просто все хотят, чтобы все было по мановению волшебной палочки, а так не бывает».
Собаке Таре сейчас семь лет. К людям она по-прежнему относится с пониманием, и как говорит Елена, в семье с ней даже в шахматы кто-то пробовал играть. А Наташа ей и сейчас иногда читает. По старой памяти.

Что почитать по теме: книги о собаках и людях