Продавец страхов

Был не так давно в банке — надо было забрать новую карту — и в процессе её оформления слушал долгий монолог сотрудника, который активно пытался продать мне страховку вклада. От пропажи, от покражи, таза медного поклажи… И размышлял о том, что страховые агенты превзошли самых успешных алхимиков. Те-то честно искали философский камень, чтобы свинец в золото превращать. Но чтобы вот так, деньги из воздуха… нет, даже не из воздуха, а из наших страхов и опасений… А потом вспомнил одного своего пациента.
Приходит он довольно редко: ну есть у человека навязчивые страхи, но чаще всего он сам с ними справляется. Вот когда перестаёт справляться — тогда на огонёк и заглядывает. Да и некогда ему: будучи по складу своему кверулянтным (хотя сам он называет это качество болезненной непереносимостью мировой несправедливости), Матвей Егорович большую часть своего свободного времени занят оттачиванием своего мастерства в эпистолярном жанре. Письма человек пишет. То в суд, то в ЖКХ, то в какое-нибудь общество защиты кого бы то ни было от чего бы то ни было. Нет, поводы вовсе не надуманные и не галлюцинаторно-бредовые, а очень даже реальные. Просто большинство из нас с вами не стало бы по ним заморачиваться, а он — просто не может иначе.
А как потратит запас нервических сил на поле боя добра с разумом — так и начинают одолевать бойца очередные навязчивые страхи. Собственно, когда на этот раз появился на пороге кабинета, я и подумал, что имело место очередная битва. Но ошибся: она только предстояла.
Спросил, что же на сей раз довело столь занятого человека до наших е… пардон, палестин. Матвей Егорович смущённо улыбнулся: всё как обычно. Только вот страхи новые, необычные. И на сей раз он прекрасно знает, откуда дровишки. То есть, мыслишки. Из банка.
Пошёл он (как и я сейчас) в банк менять карточку на новую. А там энергичный и обходительный молодой человек сидит. Всё уже почти оформил, и вдруг спрашивает: а не хотите ли вы застраховать свои кровные? У вас-де есть чем поживиться всяким интернет-мошенникам и онлайн-жуликам. Они знаете какие ушлые да ловкие? А ваш вклад весь такой беззащитный, весь такой доступный. Облапошат же, говорит, в момент. В общем, почти уговорил, еле успел Матвей Егорович выторговать себе время на подумать.
Вот и думал он все эти дни. И чем больше думал, тем страшнее становилось. Всё казалось, что так и сжимается кольцо врагов вокруг его банковского счёта. Что уже подбирают они к нему ключик. Раз по пять на дню проверял — ффух, ещё не подобрали. Каждый день придумывал новый пароль. Всё равно не полегчало — страх не отпускал. Последние две ночи почти не спал. А сегодня с  утра плюнул и пошел на приём.
— Матвей Егорович, это называется — вы счастливо нашли друг друга. Ведь, по сути своей, вся страховая система держится на навязчивом опасении клиента, что наступит страховой случай. И прямая должностная обязанность страхового агента — привить клиенту такую обсессию.
— Но ведь это же причинение вреда психическому здоровью граждан! — взвился Матвей Егорович. — Надо что-то с этим делать!
— Увы, — развёл я руками, — Мы связаны по рукам и ногам. Да и как отменишь всю систему? Вряд ли такой радикальный подход годится. Разве что точечно, по каждому конкретному случаю слишком ретивого навязывания страховых услуг — и то в порядке частной инициативы пострадавшего.
— Будет, будет инициатива! — аж потёр руки в предвкушении Матвей Егорович. — Выписывайте мне, доктор, самые лучшие лекарства, назначайте самого именитого психотерапевта, я начну курс лечения. А заодно все чеки соберу. Чтобы было что предъявить, когда подам иск о моральном вреде и непоправимом ущербе психике.
Чем закончилась эта тяжба и начиналась ли она вообще, я не знаю — вскоре ушёл в отпуск, а потом его уже не видел, причём долго. Наверное, всё же ушел его навязчивый страх. Ведь у человека появилась цель — наказать того, кто ему этот страх привил.