Зачем немцы фотографировали казнь Зои Космодемьянской

Впервые фотография изувеченного трупа «русской Жанны Д’Арк» — Зои Космодемьянской — появилась в газете «Правда» 27 января 1942 года. Ее исколотое ножами тело с отрезанной грудью и веревкой на шее разыскал в подмосковной деревне Петрищево и сфотографировал корреспондент Петр Лидов. Благодаря этому снимку и сопровождавшему его очерку журналиста, о подвиге «партизанки Тани» впервые услышала вся советская страна. Однако уже вскоре в редакцию газеты с фронта поступили еще пять леденящих кровь фотографий Зои, сделанных самими немцами…

«Любители фотографировать казни»

Конверт с пятью знаменитыми фотографиями, педантично запечатлевшими этап за этапом зверскую расправу нацистов над Зоей Космодемьянской, был обнаружен в кармане одного из ее немецких палачей, убитого в 1943 году, и доставлен с передовой вместе с целым мешком писем и снимков, найденных на трупах гитлеровцев. Вслед за Петром Лидовым, незадолго до этого открывшим миру подвиг Зои и установившим ее личность, эти ужасающие в своем хладнокровии фотосвидетельства безжалостности нацистских оккупантов перепечатали «Известия», «Комсомольская правда», «Красная звезда» и несколько периодических изданий стран антигитлеровской коалиции. Однако, судя по всему, тот убитый немецкий солдат был не единственным фотолюбителем, решившим отточить свое мастерство на страданиях юной партизанки – немецких фотографов во время казни было несколько. Так директор музея Зои Космодемьянской в деревне Петрищево, Н.С. Ефименкова, рассказала журналистам, что в 1991 году к ним поступила шестая фотография казни Зои, которую им передал сын ветерана, также обнаружившего ее у поверженного им немецкого офицера. О нескольких фотографах вспоминали и сами очевидцы повешения партизанки. Причем из этих свидетельств совершенно очевидно, что фотосъемка была не спонтанной, а заранее спланированной, и нацистские палачи специально давали своим подельникам время «выстроить кадр». Вот что рассказал свидетель казни В. А. Кулик: «До самой виселицы вели ее под руки. Шла ровно, с поднятой головой, молча, гордо. Довели до виселицы. Вокруг виселицы было много немцев и гражданских. Подвели к виселице, скомандовали расширить круг вокруг виселицы и стали ее фотографировать...». Как раз благодаря тому, что нацистские палачи замешкались, организуя эту садистскую «фотосессию», Зоя Космодемьянская успела перед смертью произнести свою вошедшую в историю пламенную речь, которую сохранили в сердцах и донесли до своих сограждан свидетели зверской расправы: «Сколько нас ни вешайте, всех не перевешаете, нас 170 миллионов. Но за меня вам наши товарищи отомстят…».

Компромат на оккупантов

Подробно описывая воссозданный по рассказам очевидцев процесс казни «партизанки Тани», Петр Лидов отмечал: «…Немцы – любители фотографировать казни и экзекуции». И это правда. Чем руководствовались нацисты, фотографируя именно казнь Зои Космодемьянской: хотели ли с помощью этих кадров навести ужас на население, готовили фотоотчет для вышестоящих или просто упивались собственной «удалью», – однозначно сказать сложно. Однако доподлинно известно, что эта конкретная казнь была лишь одним из множества изуверств, которые нацистские «любители порядка» педантично фиксировали на фотопленку. Например, киевлянин Вадим Бойко – единственный заключенный концлагеря, которому удалось бежать из газовой камеры за несколько секунд до смерти, рассказывал в своей документальной повести: «Они фотографировали заключенных в профиль и анфас, брали отпечатки пальцев. Для нас эта процедура не была новинкой. В лагерях и тюрьмах меня фотографировали не менее пяти раз и столько же брали отпечатки пальцев». Он также пишет, что нескольким беглецам из Освенцима даже удалось похитить из лагерной канцелярии изобличительные фотографии освенцимской действительности и передать группам Сопротивления. Фотографировали и документировали подробности своих бесчеловечных опытов на заключенных концлагерей и нацистские врачи.

Говоря же именно о фотографиях казни Зои Космодемьянской, необходимо принять во внимание, что казнь состоялась 29 ноября 1941 года – то есть еще в начале войны, когда гитлеровцы уверенно наступали, и ничто не предвещало ни будущего сталинградского перелома, ни их последующего поражения. На тот момент палачам и в голову не приходило, что уже скоро эти фотографии обернутся против них самих. В случае победы нацистов, скорее всего, эти снимки вместе с тоннами других подобных документов пополнили бы музеи и архивные фонды Третьего Рейха с целью подтвердить справедливость расовой теории и закрепить торжество «чистокровных арийцев» над «низшими» нациями. Когда же пришло время трусливо «заметать следы» и из Берлина поступил приказ уничтожить все документальные свидетельства нацистского беспредела на оккупированных территориях, объемы компромата оказались столь необъятны, что полностью уничтожить их оказалось просто невозможно. Колоссальный архив документов, писем и фотографий нацистских изуверов и их жертв дошел до наших дней и служит грозным напоминанием всем будущим поколениям.

Марианна Марговская