Епископ Назарий (Лавриненко): в монастыре стояла установка по вакуумному литью титана

28 мая в Александро-Невской лавре в Санкт-Петербурге состоится открытие и освящение нового духовно-просветительского центра. Накануне торжественного события наместник Лавры епископ Назарий (Лавриненко) рассказал, что сделано за 23 года его служения наместником и что запланировано к празднованию 800-летия со дня рождения благоверного князя Александра Невского. Примечательно, что ровно 10 лет назад Патриарх Московский и всея Руси Кирилл возглавил хиротонию архимандрита Назария в епископа Выборгского (с 2013-го года — Кронштадтского), викария Санкт-Петербургской епархии. Епископ Кронштадтский Назарий является 55-м наместником Лавры — это самый долгий срок наместничества за трехсотлетнюю историю монастыря.

Несмотря на юбилей епископского служения, о себе владыка говорить не стал ничего, потому что уверен: «Оказаться на таком месте без воли Божией никак не получилось бы». Тем более оставаться здесь почти четверть века. Только отшутился: «Я человек непоседливый. Всегда мне нужно что-то еще и еще. Можно было бы и успокоится, но впереди много разных проектов. И на мою жизнь и моим последователям хватит, потому что Лавра требует бесконечного попечения. С одной стороны заканчиваем работы, с другой начинаем».

Одним словом, наместник сразу перешел к воспоминаниям о восстановлении жизни Лавры — во всех смыслах: «Сколько лет ее разрушали — подумать страшно. Знаете как было? Сидели в одном помещении. Когда начинало все обваливаться, переходили в другое место. Мы начинали с шести комнат в Святодуховском корпусе — больше ничего не было. В них поселились первые монахи. Тогда в монастыре еще находился НПО „Прометей“, стояла уникальная установка по вакуумному литью титана. Таких две в мире было: одна в Лавре, вторая в Индии. А теперь у нас там трапезная. Троицкий собор был приходским».

Я задаю вопрос, ответ на который случайно узнала чуть раньше. Хорошо бы, чтобы владыка Назарий ответил, кому принадлежит монастырь, поскольку существует мнение, что весь комплекс Александро-Невской Лавры принадлежит Русской Православной Церкви:

— Нет! Далеко не весь. В Лавре сейчас 8 храмов, а было 16, включая домовые храмы и часовни в митрополичьем корпусе, Святодуховскую церковь-усыпальницу. Святодуховский храм нам важно восстановить. Тут отпевали Достоевского, здесь принимал постриг Серафим Вырицкий.

И даже это здание, где мы с вами находимся, мы ждали около 13 лет. Здесь была станция переливания крови — социально значимый объект. Мы с ними установили хороший контакт, не торопили.

Вообще монастырское каре отдавали постепенно, и я ждал. На сегодня из основных зданий Лавры не отдана одна Благовещенская церковь. Я не имею в виду храмы на Лазаревском, на Тихвинском кладбищах. Но о возвращении Благовещенской церкви мы ставили вопрос с самого начала, потому что она самая важная для нас — ведь храм на ее втором этаже в честь Александра Невского. Другого храма Александра Невского в Лавре нет. Не менее важно, что это было первое каменное сооружение в Лавре. Меня пытаются убедить, что это усыпальница, но нам точно известно, что строился он как храм. И мне приходится доставать из архива журналы, где есть свидетельства, что там были литургии. А в это время Музей городской скульптуры (который находится в храме) «стянул» к себе со всех могил памятники, оставив прах на месте. Из-за этого многие могилы на Волковском (на «Литераторских мостках»), на Новодевичьем кладбищах утеряны.

А иногда мы в Лавре обнаруживаем то, что считалось утерянным. Так, при реставрации церкви благоверного князя Феодора Новгородского на первом этаже мы нашли саркофаг одного из авторов крестьянской реформы Якова Ростовцева. И жена его там похоронена. А под черными полами обнаружены 26 могил представителей грузинского царского рода Багратионов — целая плеяда. Надеемся, что грузинская диаспора поможет восстановить надгробия.

А в Исидоровской церкви в усыпальнице обнаружен кусок мозаики — мы его сохранили. Так что разговоры, что музей и Церковь несовместимы — неприемлем для нас.

Поскольку наместник сам заговорил о музее, мгновенно спрашиваю о наболевшем. Какая судьба ждет гробницу святого князя Александра Невского, часть которой сейчас реставрируется в мастерских Эрмитажа, а большая часть выставлена там.

— Мы открыты к диалогу. С Михаилом Борисовичем Пиотровским мы не раз встречались и обсуждали многие вопросы. Да, у нас были трения и будут дискуссии, пока мы осуществим наши планы. Но мы уже пришли к важному соглашению, что рака Александра Невского значимый объект и для музея и для нас. Но ведь она была устроена для мощей Александра Невского. И если уж делать копию (на что мы согласились), то точную и в том же материале, а не из посеребренной пластмассы. И Святейший Патриарх поддержал эту идею. Поэтому нам предстоит очень большой проект, и мы с Михаилом Борисовичем едины в мнении, что этот вопрос надо решать. Надо привлечь кавалеров ордена (указом 7 сентября 2010-го года установлено: орден Александра Невского вновь входит в государственную наградную систему России. Знак его воспроизводит дизайн дореволюционного ордена — Вести.Ru). Люди известные, наверняка захотят нам помочь.

— А есть надежда, что к юбилею успеете начать работы? Например, по изготовлению внутренней раки?

— Думаю, да. Мы разрабатываем совместное обращение к общественности, чтобы нам помогли. Сейчас, конечно, нет мастеров, способных ковать раку. И императрицы, у которой был бы свой прииск, и она могла бы нам помочь, у нас нет, но людей всколыхнуть надо. Им будет приятно знать, что в раке есть и их доля участия: Александр Невский принадлежит всем.

Если будет решение, где быть гробнице и успеют сделать копию — это прекрасно. Но наверняка восстановительные работы в Лавре требуются не только там. Что самое важное, первоочередное — спрашиваю владыку Назария.

— Важно все. На таком месте служения не бывает неважного. Много было капитальных работ, мы привели в порядок практически все подвальные помещения, что потребовало большого количества времени и денег. Но кое-что из сделанного к 300-летию пришло в негодность.

У нас осталось много проблем и по фундаменту, и эти работы монастырю не под силу сделать самому. Например по всему каре и в Троицком соборе были пробиты так называемые глиняные замки, что привело к нарушению гидроизоляции. Эту проблему мы самостоятельно решить не можем, необходимо копать шурфы на 5-6 метров, заливать специальную смесь. Мало кто знает, что место, где стоит каре — насыпное. И его держит подпорная стена. С весны добились через КГИОП (Комитет по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры — Вести.Ru), чтобы ее начали реставрировать.

В Троицком соборе в центральном нефе — от входа до алтаря — висит, отстав от основы, вся лепнина. И мы постоянно обращаемся в министерство культуры, что эту работу необходимо сделать, потому что в соборе сложилась аварийная ситуация. Не хотелось бы, чтобы во время празднования 800-летия Александра Невского кому-то на голову свалился кусок штукатурки (к 300-летию Петербурга пришлось натягивать сетку). Такое уже было — обвалился 15 килограммовый кусок потолка с лепниной. Слава Богу, что на людей не попало. А есть и незаконченные проекты. Один из них капитальный — миллионов на 250 — превращение хлебных амбаров Лавры в паломнический центр с гостиницей. Сейчас гостиница и паломнический центр находятся прямо в братском корпусе. Женщины из душа в комнаты идут по корпусу — выглядит это не слишком прилично. Проект подготовлен, но мы остановились: нет денег.

Еще у нас не восстановлен в Федоровском храме первый этаж. А мы очень хотим в нем служить. И надеемся, что Святейший Патриарх и Синод благословят нас его освятить в честь Собора лаврских святых, которых уже 17 человек.

Есть у нас два скита. Один недалеко, а второй в Кингисеппском районе — тоже пока не можем поднять.

— А отношения с городом как складываются? Он может оказать помощь?

— Город кивает на то, что Лавра — памятник федерального значения. А федералы говорят — вы же в Петербурге. Так друг на друга валят, а мы реставрируем на то, что бабушки приносят. Основные спонсоры наши старушки. И — молодые люди. 20 лет назад в храме средний возраст был примерно лет 70, а сейчас — 40.

И все же владыку удалось «раскрутить» на личное. Почти удалось. Дело в том, что в прихожей, в кабинете я заметила (да и нельзя не заметить) бесчисленное множество котов. От детских рисунков до серьезных авторских работ.

— Ни один монастырь не обходится без котов. У меня сейчас уже третий кот. 1 декабря мы празднуем День лаврского кота. Мы много работаем с инвалидами (фестиваль проводится совместно с благотворительным фондом социальной реабилитации и помощи инвалидам «Кедр». И конечно, для них наши коты — отдушина. Один мальчик с ДЦП, а еще у него нет одной руки, подарил мне картинку с котом. Но я хочу свою коллекцию определить ближе к воскресной школе. У нас воскресная школа 160 человек — для них коты такая радость! Кстати тех, кто ее заканчивает, но не уходит, участвует в нашей жизни, ставит спектакли, мы всячески поощряем. Потому что одна из главных проблем Церкви, что дети уходят. Нет среднего звена в церковном обучении. У нас некоторые возвращаются со своими семьями, с детьми. Это и есть основа прихода.

Да! Мы же еще планируем восстановление Святодуховского храма, где до последнего времени находился духовно-просветительский центр. Сейчас откроем новый центр — будет зал на 250 мест с настоящей сценой, с современным оборудованием.

— Вы хотите сказать, что есть запрос на такой зал?

— Великий! У нас бывает по 3-4 мероприятия в день. Мы предоставляли площадку художникам, которые в другом месте не могли себе позволить организовать выставку. Когда-то великие художники считали честью тут выставляться. Было замечательное собрание картин в Лавре — не хуже Русского музея по значимости имен. Часть полотен пропала бесследно: в 30-40-е годы произведения искусства продавались безо всяких документов. И их никогда не вернуть.

Решение о создании духовного центра Петр I принял за десять лет до основания Лавры. Здесь была организована школа, потом семинария и академия. Первая типография Санкт-Петербурга появилась в наших стенах, и у нас и сейчас есть свое издательство.

Так что сегодня духовно-просветительский центр продолжает традиции Петра.