Великий Валерий Чкалов. Жизнь и смерть любимого авиатора Сталина

15 декабря 1938 года во время испытательного полёта погиб Валерий Чкалов. Он был самым популярным лётчиком Союза, а после его гибели был создан настоящий культ пилота. Наряду с поистине выдающимися качествами пилота Чкалов демонстрировал и значительную недисциплинированность. Если посчитать всё время, что он провёл на гауптвахтах, счёт пойдёт на месяцы. Но всё равно Чкалова обожали за его непревзойдённое мастерство и лихость. Лайф вспомнил, каким на самом деле был кумир поколения 30-х.

Валерий Чкалов родился в 1904 году в одном из сёл Нижегородской губернии. Ныне это уже город, который носит имя своего самого знаменитого уроженца. Чкалов родился в простой семье, но его отец был достаточно хватким и сметливым, благодаря чему семья жила весьма неплохо. Благодаря своей профессии котельщика, он весьма неплохо зарабатывал, ремонтируя суда нижегородских купцов. А позднее даже выкупил у одного из них списанный речной буксир, отреставрировал его и стал судовладельцем.

Отец стремился дать всем детям образование. Все старшие братья и сёстры Валерия учились в разных городах, один из братьев даже окончил столичный институт. Дал бы его и Валерию, но тут вмешалась революция. В 1916 году 12-летний Валерий, отучившийся в сельской школе, приехал в Череповец для учёбы в местном техническом училище. Но вскоре произошла революция и учёбу пришлось прекратить из-за развала училища. К тому же у отца отобрали буксир, как у «буржуя».

Чкалов вернулся на родину, где некоторое время работал помощником молотобойца и кочегаром на пароходе. Классическая легенда гласит, что однажды Чкалов увидел полёт самолёта и загорелся целью во что бы то ни стало стать пилотом. Точных подтверждений эта легенда не имеет. Зато известно, что их сельский сосед и по совместительству жених одной из сестёр Чкалова работал авиамехаником в авиационном парке. И взял юного Валерия с собой, устроив толкового и физически сильного парня учеником слесаря — сборщика самолётов.

В годы Гражданской войны авиация не входила в число приоритетных интересов большевиков, поскольку исход войны решался на земле. Но после войны началось создание воздушного флота практически с нуля. В авиапарк пришла разнарядка из центра — отправить несколько самых толковых сотрудников для обучения на пилотов. 17-летний Чкалов упросил начальство отправить его.

Так началась его учёба. Сначала в Егорьевской школе, где будущих пилотов даже не учили летать, а только преподавали им азы теории. Потом в Борисоглебской школе и Московской военно-авиационной школе высшего пилотажа. После неё Чкалов был направлен в Серпуховскую школу стрельбы, бомбометания и воздушного боя (пилоты тогда были универсалами и одновременно учились управлять и бомбардировщиками, и истребителями).

В 1924 году Чкалов был зачислен в ряды РККА. Службу он начал в Ленинградской эскадрилье. И очень скоро лётчик стал своеобразной местной достопримечательностью. В умении управлять самолётом ему не было равных. Самолёты Красной армии были старые, зачастую исчерпавшие свой ресурс, но Чкалов умудрялся выжимать из них максимум и постоянно лихачил, выделывая сложные фигуры высшего пилотажа.

Поскольку состояние самолётов зачастую не позволяло этого делать, а каждый советский пилот был на особом счету, каждая выходка Чкалова, помимо восторга от его мастерства, вызывала ещё и закономерное недовольство начальства. Особенно после того, как он так усердно опробовал новенький самолёт, едва прибывший из-за границы, что его сразу же пришлось подвергнуть серьёзному ремонту.

Сначала его пытались увещевать на словах. Поняв, что это не работает, стали применять к нему дисциплинарные методы воздействия. Чкалов едва ли не прописался на гауптвахте, но всё равно не мог удержаться от лихачества и пируэтов, садясь за штурвал самолёта. Возможно, командиры части и закрывали бы глаза на проделки пилота, но недовольство раздолбайством юного лётчика стали высказывать политические органы армии. Непосредственный командир Чкалова Шелухин свидетельствовал: «Моё внимание обратил на него и начальник спецвойск, и заместитель по политчасти, которые требовали от меня либо коренным образом переделать психологию Чкалова путём тщательного воспитания, либо отдать под суд и уволить его из армии. Мне было сказано, что Чкалов — хороший лётчик, но исключительно недисциплинированный человек, не хочет выполнять распоряжений, требований и приказов… Мне сказали, что он злостно нарушает приказы, увлекается выпивкой и морально-отрицательно влияет на окружающих товарищей».

Однако попытки воздействовать на Чкалова гауптвахтой ни к чему не приводили. В конце концов одно из очередных его нарушений дисциплины (правда, не в воздухе, а на земле) привело к тому, что 21-летний пилот оказался под трибуналом.

После отбытия очередной длительной гауптвахты Чкалов как следует отметил своё освобождение алкоголем, после чего явился на аэродром для участия в полётах. Его состояние было замечено, и Чкалова отстранили от полётов. Однако он так разошёлся, что наотрез отказывался признавать своё отстранение, порывался сесть в самолёт, громко бранился. А когда его отвезли в город, размахивал руками, кричал и всячески привлекал к инциденту внимание прохожих. За недостойную выходку Чкалова отдали под трибунал, который учёл как его хорошие характеристики (отличный и смелый пилот), так и отрицательные (постоянный обитатель гауптвахты), и приговорил к году заключения. Однако, учитывая молодость и первую судимость, срок сократили до шести месяцев. Кроме того, Чкалов был исключён из рядов армии.

В заключении он провёл три месяца, после чего был досрочно освобождён и вскоре восстановлен в армии. За него ходатайствовали знакомые, не желавшие терять талантливого пилота и надеявшиеся обуздать его темперамент.

Чкалову не было равных в своей части в мастерстве управления. Но не было равных и в недисциплинированности. Оказавшись в воздухе, он забывал про всё на свете, что порой приводило к серьёзным неприятностям. Так, во время одного из учебных боёв Чкалов настолько увлёкся, что уронил самолёт своего товарища. И тем не менее в части его хотя и ругали, но ценили. Он был единственным, кто умел делать петлю Иммельмана на неприспособленных для этого самолётах, у остальных пилотов этого не получалось.

Поэтому неудивительно, что Чкалову, несмотря на его частые воздушные хулиганства, доверили ответственнейшее дело — участвовать в параде ВВС на 10-летии годовщины Октябрьской революции, на котором присутствовало высшее руководство.

Сделав несколько сложных фигур высшего пилотажа, Чкалов сорвал овации зрителей, а сам Ворошилов распорядился выписать лётчику денежную премию за высочайшее мастерство. Чкалов вернулся в часть знаменитостью, но скоро вновь взялся за своё.

В июле 1928 года Чкалов, летевший на новом самолёте, немного не рассчитал и совершил неудачную посадку. При приземлении он задел задним колесом край оврага, так что у самолёта отломился хвост. Комиссия, разбиравшая этот инцидент, пришла к выводу, что авария стала следствием излишней самоуверенности Чкалова. Его на трое суток посадили на гауптвахту и пригрозили, что в следующий раз отстранят от полётов, если он не будет поддаваться внушениям со стороны командиров.

Через две недели произошла вторая авария. На этот раз летевший на низкой высоте Чкалов зацепился за телеграфные провода и разбил самолёт. Сам он почти не пострадал, отделавшись несколькими ушибами. Хотя отчасти виноват в этой аварии был командир звена, комиссия посчитала, что авария стала следствием грубого нарушения уставов, невнимательности и хулиганства Чкалова. Вместе с командиром звена их отдали под трибунал. Разумеется, будь Чкалов обычным лётчиком, он бы отделался выговором, как это и произошло с товарищами по звену. Но за лётчиком тянулся такой шлейф нарушений, что командование решило в воспитательных целях наказать его по всей строгости. Характеристику по месту службы ему написали максимально суровую: «Не дисциплинирован как в воздухе, так и на земле. Не признаёт никакого начальства: особенно это выделяется по отношению к непосредственным его командирам… Воспитательная мера на него никакая не действует».

Трибунал приговорил его к году заключения. Однако там он провёл лишь несколько недель. По ходатайству Алксниса (заместитель начальника ВВС) и самого Ворошилова лётчика освободили. Однако он не мог восстановиться в армии, откуда его уволили во время суда.

Почти два года он проработал в Осоавиахиме инструктором, прежде чем его восстановили в звании. Но в действующей части восстановиться не удалось. Зато ему подыскали работу, которая лучше подходила его темпераменту. Чкалов стал лётчиком-испытателем в НИИ ВВС. Работа была связана с риском, поскольку летали на новейших самолётах. Это отлично подходило темпераменту Чкалова.

Вскоре ему вновь удалось показать себя высокопоставленной публике. Чкалов совершал демонстрационные полёты на новом истребителе на глазах у приехавшей государственной делегации, в числе которой был и Сталин.

Тем не менее в 1933 году Чкалова в очередной раз уволили из армии после нескольких дисциплинарных проступков. После этого его пригласили на московский авиазавод № 39 лётчиком-испытателем.

Там Чкалову было доверено «приручить» главную надежду ВВС РККА — истребитель И-16. Это был один из первых в мире монопланов (большинство самолётов были бипланами), и его появление должно было стать революцией в советской промышленности и обеспечить превосходство советских ВВС как минимум на несколько лет. Но самолёт был крайне тяжёл в управлении, и мало кто из пилотов решался сесть за его штурвал. К его испытаниям было приковано большое внимание, для инспекций регулярно прибывали важные вельможи, в один из таких визитов Чкалов и познакомился со Сталиным лично.

В 1935 году конструктор Поликарпов и лётчик-испытатель Чкалов награждаются орденами Ленина за И-16. Газеты пестрят портретами Чкалова. Тогда же ему предлагают принять участие в важном пропагандистском деле — полёте из Москвы на остров Удд в Охотском море и обратно. Лётчики должны были лететь над Северным Ледовитым океаном, добраться до острова и вылететь обратно в Москву. Полёт имел важное значение. Менее десяти лет назад американец Линдберг перелетел Атлантику, проделав путь в 5800 километров, и стал главной мировой звездой. Советским лётчикам предстояло пролететь 9374 километра. Первоначально планировалось лететь в Америку, но Сталин не разрешил.

Полёт прошёл успешно и стал значимым событием, все советские газеты писали о нём, а лётчики стали общесоюзными знаменитостями. Когда они возвращались в Москву, Сталин встречал их лично. Все трое членов экипажа получили звание Героев Советского Союза.

Лётчики так и не отказались от мечты совершить первый в истории перелёт между СССР и США, и Сталин в конце концов разрешил. Летом 1937 года та же команда в составе Байдукова, Чкалова и Белякова вылетела с подмосковного аэродрома, взяв курс на Ванкувер. Через 63 часа самолёт благополучно приземлился в Америке. Перелёт имел важное имиджевое значение и стал событием не только в СССР, но и в США, где сам президент Рузвельт принял у себя советских лётчиков.

После возвращения Чкалов получает звание комбрига, мандат депутата Верховного Совета, орден Красной звезды, а его родной посёлок Васильево переименовывают в его честь. Его начинают приглашать на кремлёвские банкеты. Однажды Сталин даже лично провозгласил тост в честь Чкалова, назвав его «талантливым человеком, каких мало не только в СССР, но и во всём мире».

Несколько месяцев Чкалов отдыхал от полётов, выполняя обязанности депутата. Тем временем к испытаниям готовился новый самолет И-180, который должен был стать более совершенным продолжением уже начинавшего устаревать И-16. Самолёту уделялось первостепенное внимание, однако на заводе не успевали подготовить новинку к полётам. Тем не менее летом 1938 года нарком оборонной промышленности Каганович настоял на том, чтобы провести испытания до окончания года.

В начале декабря Чкалова вызвали из отпуска для испытаний. При этом заводской технический контроль отказывался подписать акт о готовности, ссылаясь на множество дефектов. Однако боявшийся выволочки сверху директор завода настаивал. Дошло даже до жалоб на сторону. 12 декабря на завод приехали люди из НКВД и застали жаркий спор и готовящегося к полёту Чкалова. В конечном счёте пришли к компромиссному варианту: техконтроль дал добро на полёт со строгими ограничениями по скорости и дальности, а самого Чкалова предупредили о наличии дефектов. Тем не менее он желал лететь. Однако в тот день полёт так и не состоялся. Во время рулёжки сломалась тяга газа, и вылет пришлось отложить.

К 15 декабря поломку починили, а также устранили в авральном темпе несколько имевшихся дефектов. Перед вылетом директор завода даже позвонил Кагановичу, чтобы подстраховаться и получить от него разрешение на полёт в таких условиях.

Чкалов был прекрасно осведомлён о том, что самолёт недоделан. Тем не менее это не пугало его. Во-первых, никаких фигур пилотажа не планировалось, это был простейший полёт на 10–15 минут на небольшой высоте с выпущенными шасси над аэродромом. В таких условиях это, казалось, не предвещало никакой опасности для столь опытного пилота.

Полёт проходил без эксцессов. Первый круг пилот сделал над аэродромом, а вот второй (что он не должен был делать) зачем-то решил сделать побольше и удалился от аэродрома на несколько километров. Это и стало фатальной ошибкой, стоившей ему жизни. При возвращении и заходе на посадку мотор самолёта заглох примерно за километр до ВПП. Если бы полёт проходил строго над территорией аэродрома, как и планировалось, Чкалов мог бы спокойно посадить машину и всё обошлось бы. Но он улетел достаточно далеко, и ему не хватало запаса высоты, чтобы спланировать до ВПП. К тому же не было подходящих мест для посадки, и в итоге самолёт приземлялся на территории захламлённого досками и брёвнами склада, врезался в этот хлам, после чего Чкалова выбросило из кабины, он пролетел несколько метров и ударился головой об арматуру.

Хотя в перестроечное время появились версии о причастности к гибели лётчика Сталина и Берии, будто бы завидовавших его популярности, эти версии представляются ерундой. Чкалов не лез в политику, был хорошим пилотом и вдохновлял своим примером миллионы советских подростков.

Ничего загадочного в гибели Чкалова нет. Новые моторы, только готовившиеся к испытаниям, нередко глохли (двигатели вообще были далеко не самым сильным местом советского авиапрома). Об этом были прекрасно осведомлены все лётчики-испытатели и по этой причине во время первых полётов старались не вылетать за пределы аэродрома, чтобы в случае непредвиденной ситуации иметь возможность приземлиться. Лётным заданием Чкалову было предписано не покидать территорию аэродрома, но он нарушил запрет на втором круге.

При заходе на посадку отказал двигатель М-88, едва созданный и ещё не доведённый до ума. Двигатель отличался большой ненадёжностью и даже ещё не прошёл государственных испытаний к моменту полёта.

Позднее во время дальнейших испытаний двигателя у него был выявлен серьёзный дефект. При резком переходе с малых оборотов газа на их увеличение мотор глох. По всей видимости, именно это и стало причиной аварии самолёта И-180, который пилотировал Чкалов. Однако у него были достаточно высокие шансы остаться в живых, если бы он не удалялся от аэродрома. Так что подлинной причиной катастрофы следует считать стечение двух обстоятельств: остановку ненадёжного двигателя в самый неподходящий момент и уход Чкалова от аэродрома, который изначально не предусматривался и стал инициативой самого пилота.