Коммуникационная революция создает нового медиапотребителя

Медиамир стал частью нашей жизни. Развитие коммуникаций меняет функции журналистики, трансформирует СМИ, заставляет их искать новые каналы, чтобы удержать внимание аудитории, которая уже сама производит информационный контент. Скорость перемен огромна, предсказать их последствия пока еще трудно, считает Анна Качкаева*

От редакции:

По оценкам экспертов, к 2020 году количество устройств, подключенных к интернету, достигнет 25 млрд, превысив в два раза число пользователей. Сегодняшний медиапотребитель живет в ритме IT-технологий, но он же его задает. Освоившись в соцсетях, делает то, что было доступно лишь работникам медиасферы и журналистам. Заставляет СМИ отходить от традиций, формирует новые и формируется сам, по законам «оцифрованного» мира.

Россия – одна из самых развитых стран с точки зрения мобильных устройств и существования в сетях. Онлайн-аудитория активно прирастает за счет регионов, а обеспеченность технологической инфраструктурой крупных городов даже лучше, чем в Европе. Разрыв территорий существует, но общие тренды коммуникаций и медиапотребления встроены в мировой контекст.

Пять экранов на душу населения

Медиапотребление – это все, что окружает человека в его нематериальном отношении с жизнью. Городская среда, музыка, артобъекты и, конечно, медиа, но в их очень широкой трактовке – от традиционных газет, радио и телевидения до того, что есть в онлайн-среде: приложений, цифровых игр, книг, мультимедийных музеев.

Человек стал очень мобильным. Он постоянно связан с несколькими устройствами. Гаджеты распространены как ключи или кошелек. Вопрос о наличии аккаунта в социальной сети смешон, особенно для студентов. Они там живут, не говоря о том, что многие на своих «планшетниках» делают вещи, которым, как считалось раньше, надо долго учить – масса компьютерных программ позволяет управляться с видео, звуком, монтажом.

Такой потребитель не чувствует, что его ощущение от потребления принципиально изменилось с интернетом и трансформирующейся коммуникационной средой. Он берет свое где, когда и как удобно. Время и место перестают быть ограничителями. Зритель даже старшего возраста часто отказывается от традиционного линейного потребления, поскольку может смотреть программы в разных средах и, что важно, – может просмотр/чтение отложить.

В разных странах от 30 до 50 процентов зрителей (в зависимости от уровня распространения мобильных устройств и сервисов) уже смотрят телевизор с двумя экранами, то есть смотрят и обсуждают в соцсетях. Исследования крупнейшей маркетинговой компании Nielsen показывают связь между этим обсуждением и интересом к телепродукции.

Еще одна важная тенденция – продажа в сетях или на порталах не линейного контента, а брендов. Это делают крупные традиционные СМИ, в первую очередь телевидение. Отсюда масса сайтов, посвященных отдельным телепрограммам.

Контент отчуждается от информационного канала. Канал не важен, важен сюжет, транспонируемый на разные мадиаплатформы. Это дает возможность зрителю, читателю и слушателю влиять на развитие сюжета – предлагать собственную историю для конкретных платформ, которую СМИ могут развивать дальше. Не случайно два года назад в Голливуде появилась гильдия трансмедийных продюсеров, работающих именно с таким дополненным содержанием.

Открепление контента от способа передачи – концептуальная вещь. Для аудиовизуальных средств почти вторая революция. Поэтому столь активно развивается все связанное с мобильными устройствами и приложениями, с нетрадиционными производителями контента и его заказчиками – от операторов сотовой связи до агрегаторов типа американской компании Netflix, поставляющей, а теперь и производящей фильмы и сериалы по запросам.

Нельзя не сказать о Smart TV – технологии, которая позволят телевизору принимать видео напрямую из Интернета. В России она еще не очень распространена, парк smart-телевизоров составляет всего четыре-пять процентов. Но сам факт такой интеграции делает телезрителей независимыми от эфирных или кабельных операторов.

Разомкнутость канала, среды и контента, поступающего на телевизор, «планшетник» или «мобильник», меняют взаимоотношения традиционных производителей, СМИ и рекламы между собой, выстраивают принципиально другие бизнес-модели. Концепция будущего – это концепция пяти экранов: только медиа, существующие сразу на пяти экранах (ТВ, ноутбук, планшет, смартфон, мультимедиа в авто), смогут выжить в новой среде.

Человечество разговаривает картинками

Медиапотребитель – человек смотрящий. Это не значит, что мы перестаем читать, но способ восприятия мира с помощью гаджетов стал другим. Миллионы постов, фотографий в сетях, популярность Instagram, наконец, главное слово прошлого года Selfie (фотографии самого себя, выложенные в соцсети) подтверждают: человечество разговаривает картинками. Даже когда говорит о серьезных вещах. В последнюю предвыборную кампанию Барака Обамы британская газета The Guardian посадила корреспондента комментировать политические дебаты в режиме GIF-анимации, то есть не словами, а смешными картинками.

Современный потребитель так привык. Его можно за это презирать, потому что отчасти он возвращается к комиксам, с которых начиналась желтая пресса. Можно сказать, что на новом технологическом уровне мы испытываем эйфорию от возможности разговаривать образами. Но не стоит абсолютизировать сам процесс. Он не означает, что после «селфи» и Инстаграма мы отучимся от цифровой книги.

На каком носителе она будет, не важно. Хотя удовольствие от бумажных страниц, газеты или журнала некоторое время сохранится – лет пятьдесят, для тех, кто с этим вырос. Потом, вероятно, печатная пресса станет дорогим развлечением.

Газета как источник информации никуда не денется, но перейдет в новую среду. Станет гибкой, компактной, такие гаджеты уже есть.

Медиаграмотность как важнейший ликбез цифровой эпохи

Наличие выбора не означает желания его делать. При всем богатстве технологий человек часто ограничивается одним информационным источником. Его вполне устраивает центральный телеканал или десяток новостей на Mail.ru, выяснять достоверность которых нет никакого желания. По результатам социологических измерений (исследование медиаповедения и уровня медиаграмотности россиян компанией ЦИРКОН с 2009 по 2013 годы), в России стремительно растет число тех, кто понимает, что получает много сомнительной информации, но не намерен ее перепроверять.

Некритичность восприятия, нежелание сомневаться, доверчивость, а в случае, когда их пытаются переубедить, агрессивность – характеристики не только российского медиапотребителя.

Необходимость учить существованию в медийном мире, понимать природу медиа, декодировать смысл и подачу сообщения, верифицировать источники информации, развивать компьютерную и цифровую грамотность – все это обсуждается специалистами на уровне ЮНЕСКО последние двадцать лет. Проблемами медиаобразования озабочены многие государства, во многих европейских странах основы медиаграмотности преподаются в школах. В России до последнего времени этим занималось исключительно педагогическое сообщество, не привлекая медиаэкспертов и отраслевую общественность. В прошлом году министерство связи и массовых коммуникций включило медиаграмотность в число приоритетных направлений развития отрасли. Если приоритеты подкрепить конкретными программами, через поколение есть шанс получить подготовленных потребителей, общающихся с мединосителями и содержанием так же осмысленно, как складывающих буквы, понимая, что получаются слова.

Журналисты-агрегаторы и медиалюди будущего

Мы живем во время глобального изменения медиасферы, поэтому предсказать с точностью ее будущее не сможет ни один футурист.

Меняется журналистская профессия. Публика, которая раньше потребляла информацию, теперь ее производит. Битву за скорость традиционные медиа проиграли соцсетям и больше не выиграют, дальше можно только использовать «сетевые» возможности. Простые новости спорта и финансов уже делают роботы. Им не нужно идти в декрет, они не болеют и за восемь секунд пишут по алгоритму все, что можно выбрать из спортивных очков, секунд и новостей биржи. Это не доказывает умирание журналистики, но пересматривает ее функционал, главным образом переходящий в продюсерско-режиссерский и агрегаторский форматы.

Меняется медиапотребитель. Сорок миллионов детей в мире уже владеют компьютерным кодом, изучая компьютерную грамотность наравне, а то и быстрее письменной. С этим поколением у нас наступит цифровой разрыв, потому что мы освоили новые технологии, а оно рождается с ощущением медиа как бытования, чувствования, сопереживания, самовыражения. Оно многозадачное – способно воспринимать и фрагментировано следить за разными информационными потоками.

Человек из завтра будет легко общаться с медийным содержанием. А если добавить технологии погружения в сюжет, Google-очки с дополнительной реальностью и прочие эффекты присутствия, можно представить картину из мира писателей-фантастов. Такое в некотором смысле холодит, поскольку выводит на опыты генной инженерии, тоже связанной с коммуникациями. Но, по-видимому, движение идет в этом направлении.

*Анна Качкаева – декан факультета медиакоммуникаций Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ), научный руководитель Высшей школы журналистики, профессор.