Опасный кек: 3 причины, почему мемы — зло

Группа приколов в “Одноклассниках” или “Лентач” предсказуемы в своих панчлайнах. Любой инфоповод — возможность угодить ЦА и собрать жалкие лайки/классы. “Обама — обезьяна!” — для 45-летнего охранника это остроумно, а для 18-летнего оппозиционера — вершина постиронии.

Так и живем. Провинциальные работяги шлют друг другу Ждуна, подписывая его “Эт я зп жду)))”, а уставшие от шаблонных мемов ребята юзают комиксы о злой училке начала нулевых. Априори унылейший юмор становится смешным спустя годы: налет аляповатости и тупости делает его живее, чем все потуги пикабушников по актуалочке.

И это проблема. Самые топовые шутки — самые абстрактные. А все остальное — переваренная в сотый раз манка. Вышла “Война бесконечности”, а через несколько дней Путин залетел на четвертый срок. Twitter ожидаемо сравнивает президента с Таносом и разрушает конституцию. Вам смешно?

Вместо креатива настоящих талантов мы получаем конвейерный продукт лайкоискателей. Несколько СМИ соберут подборки, и что дальше? Да, все те же попытки отхватить ретвитов и попасть со своим юзерпиком на “Медиаликс”.

Мемы развратили чувство юмора. Теперь некогда задумываться и стараться. Новые твиты Трампа и Канье Уэста нужно немедленно обыграть. В интернете наклепают забавных подписей, а SNL снимет скетчей, пока мир готовит новые поводы шаблонно юморить.

Мемы не делают вас важнее

Исследование французских физиков 2014 года доказало: среда мемасов беспощаднее диких джунглей. Выживают сильнейшие. Их популярность — как лавина, которая сносит на своем пути древние приколы и вливается в потоки вечных (или же застывает где-то на середине). Вы не поверите, но в англоязычном инете самый живучий мем — педобир. Серьезно, люди по-прежнему гуглят шутки о педофилии.

Вспоминается старый мем о том, как люди в ХХ веке мечтали об интернете — масштабной библиотеке, а получили информационную свалку. И дело тут не в снобизме, а желании прикрепить к людям простейший фильтр. Не постите чушь, не подписывайте остроумно стоковые фото, не кидайте в личку друзьям приколы, которые они уже наверняка видели.

Хотя многим просто хочется почувствовать себя значимым. Согласитесь, приятно, когда отправляешь другу картинку, а он тебе в ответ: “Ахаахха, ору, сука”.

Но этот механизм покидает локальные чаты. Элементарное владение фотошопом, знание повестки дня — и вот ваш мем популярнее новости “Голландские ученые изобрели суперпрочный пластик”. Но вы ошибочно думаете, что это прибавит вам значимости.

В 2012 году я загрузил в альбом клона МДК фото артистов театра “Кривое зеркало” с подписью “Сходка подписчиков [какого-то конкурирующего паблика]”. Картинку опубликовали, она собрала больше тысячи лайков. Я по наивности написал админу: “Мой мем собрал много реакций, заплатите мне тысячу рублей”. Мне даже не ответили “Ахаахха, ору, сука”.

Известные люди вынуждены быть мемами

Рэперы и президенты — это не только производители контента, но и сами мемы. По Докинзу, мемас — это культурная единица, которая плодит сама себя. И люди уже превратились в набор штампов, который неотделимы от своих носителей. Рожденные мемы становятся важнее людей. Дедушке Ричарду должно поплохеть — этот пранк зашел дальше всех.

Путин — это “плоти нологи”, Навальный — “собираемся на митинг”, Грудинин… А вот он выпал из мемного пространства. Последнее его появление в игре — сбривание усов, акт медийного самосожжения. Павел Николаевич и так воспринимался как абстрактный мем для элиты всех сортов, а после выборов и вовсе оказался совершенно бесполезным.

Сброс атомной бомбы на Совхоз имени Ленина или покраска свежих усов в красный цвет. Это единственные варианты вновь привлечь клики к бубнежу о величии Сталина.

Эти законы понимают все умные товарищи. Илон Маск — явно не мошенник, но отменный популист, который вынужден запускать в космос манекен под Дэвида Боуи. Никакого смысла в этом нет, но без “Теслы” в космосе вся миссия — тухлая и скучная. Илону вечно теперь придется придумывать такие штуки, чтобы комментаторы продолжили писать: “А как тебе такое, Маск?”

Неудачный отечественный пример — Сергей Дружко. Человек вырвался из душных картинок и пару месяцев был главарем YouTube. Перманентная попытка оставаться мемом каждую неделю сорвалась. Оказалось, что за приколом все-таки должен стоять человек, а продюсеры шоу верили только в бессмертие приемов.

Мемы скоро умрут. Их ценность минимальна, а еще они отнимают время. После надоевшей эры деконструкции пора прийти к чему-то более важному. Маятник качнулся, и массовому сознанию предстоит сделать усилие. Не рефлексировать в примитивном творчестве, не повторять за хип-хоп-фрешменами кричалки, а приглядеться к талантам: которые и смешить могут, и ракеты запускать.

Мемы, валите в Уганду, я вас ненавижу.

Но, дописав эту статью, я все равно не удержусь и открою любимые Telegram-каналы. Ого, вы видели, там выложили фото огромного сома и подписали игривым шрифтом “Это Леха”. Ох, мемы-мемы-мемы, как же я их люблю…