Егор Балов
Образование
Предпочтения
Жизненная позиция
Контакты
О себе
4 сентября 2018
Легким движением руки…
И снова к Володину и его выступлению по поводу отмены государственных пенсий. Сама новость уже прозвучала, но в ней есть интересный нюанс. Прямая речь Володина: «У нас с вами пенсионная система государственная имеет дефицит, в ней вот такая дыра, и за счет бюджета ее наполняют. Будут у нас дальше государственные пенсии или нет, это тоже вопрос, потому что бюджет стал дефицитным».
Заметим: «У нас с вами»… То есть, легким движением руки (точнее, языка) Володин объединил воров с теми, кого воры обворовали. Это не у них дыра в бюджете, а у нас. У всех. Это не воры разворовали страну, а мы все, оказывается, в этом участвовали. Потому и проблемы. Сами понимаете.
Это вообще стандартный прием нашей братвы. Когда речь идет о принятии решений — «Такие вопросы с улицей не обсуждают». Когда речь идет о перекладывании ответственности — благосклонно «У нас». И что самое интересное — прав Володин. На все сто прав. Если население (народом ЭТО пока назвать сложно) соглашается с тем, что воры будут им править и обворовывать — то да, в таком случае оно, население, должно нести коллективную ответственность. Вы в едином порыве голосовали за них? Ну так к вам все вопросы. Вы и будете нести всю тяжесть сброшенной с себя ответственности за свое будущее и будущее своих детей. Правда, есть те, кто не голосовал — но в данном случае ответственность солидарная. Что совершенно справедливо.
Все правильно — пока люди не научатся совмещать в своей голове свои действия (или бездействие) и последствия того, что они творят с собой и страной — до тех пор их будут обворовывать разные проходимцы. К проходимцам даже претензий-то нет: они воры по своей натуре. И проходимцы. Они-то себя ведут как и положено ворам. А что вы еще от них ожидали? К ним как раз никаких вопросов и претензий, по большому счету. Тут вопрос к населению — оно отдает себе отчет вообще, что творит с собой или нет?
С.Г.Кара-Мурза о пенсионной реформе в россии и испании (из книги «евроцентризм: эдипов комплекс интеллигенции»):
«Взглянем на судьбу не власти, а «маленького человека» — отработавшего свой век пенсионера. Это — вопрос о социальном обеспечении, система которого в конечном счете предопределяется антропологической моделью, из которой исходит социальный порядок. Евроцентризм, как говорилось, исходит из представления о человеке экономическом — рационально считающим, прогнозирующим, знающим свою выгоду и накапливающим состояние. Такой человек чуть ли не с детства знает, что станет старым, больным и нетрудоспособным — и копит, копит, копит. Он знает также, что дети в старости ему не помогут — но и он им если и даст денег в долг, то под расписку (и под проценты). Раз так, неолибералы с полным основанием требуют ликвидировать всякие предусмотренные законом виды социального обеспечения, ибо оно есть не что иное, как регулярное изъятие некоторой доли из доходов всех людей и возвращение пенсионерам этих денег в старости (но уже на уравнительной основе). Это — ущемление свободы человека. Пусть, считают философы неолиберализма, он сам распоряжается этой долей дохода, а если распорядится неразумно (например, промотает в молодости), то это будет его ошибка.
В россии, с энтузиазмом восприняв этот тезис, начали срочную ликвидацию «уравнительной» системы социального обеспечения, сведя на нет покупательную способность пенсии, её наполнение реальной потребительной стоимостью (на деле просто украв изъятое у людей ранее средства ради формирования «слоя предпринимателей»). Одновременно началось создание альтернативных «западных» систем. Гайдар даже заявил, что он рассчитывал за 1992 год «изменить экономическое поведение населения россии» — силой приучить их копить деньги на случай болезни и старости. Это было сказано в расчёте на человека с полностью промытыми мозгами — для изменения стереотипа экономического поведения должно пройти несколько поколений. Совершенно очевидно, что даже если по приказу это поведение изменят люди самого активного возраста — 30-40 лет, они уже нормальным путём накопить себе на старость не смогут, они опоздали на 10-20 лет (не говоря уже о невозможности копить во время кризиса). О более старших поколениях и речь не идёт. Схема реформы принципиально предопределяет заведомую бедность и страдания в старости большинства живущих ныне граждан россии — даже если будет преодолён кризис и дела молодых пойдут на лад.
Для пояснения рассмотрим показательный пример — положение стариков в испании. Он показателен потому, что среди западных стран испания имеет с россией наибольшее число существенных сходных черт.
Во-первых, испания в течение пяти веков была частью арабского мира и сегодня тесно связана с магрибом — исламской частью средиземноморской цивилизации. В мироощущении, мышлении и поведении испанцев видны многие особенности той синкретической евразийской культуры, которые, по мнению многих философов, характерны для россии (они проявились, например, и в иррациональной народной войне против наполеона, нёсшего прогрессивные порядки, и в необъяснимой страсти гражданской войны в ХХ веке).
Во-вторых, индустриализация началась в испании позже, чем в остальной части европы, и испания — одна из немногих стран, сохранивших крестьянство, тесную связь горожанина с деревенскими родственниками и сильные пережитки крестьянского мышления и традиционных норм человеческих отношений.
В-третьих, испания, особенно её старшие поколения — явно христианская страна. Евангельские догмы являются здесь и культурными нормами и оказывают существенное влияние на общественную жизнь, служа контрапунктом рационализму буржуазного общества.
Наконец, испания в течение 40 лет тоталитарного режима Франко приучалась к патерналистской политике государства (хотя и в условиях капитализма), сильной социальной защите и наличию элементов уравнительного распределения. Поэтому очень большая часть испанцев в сравнении с типичным индивидуумом стран протестантского капитализма не были накопителями.
И вот, в этой социокультурной среде после смерти Франко тоже произошла «перестройка». Не так, как в ссср — принципиально по-иному. Никаких революций, никакого демонтажа структур, никаких идеологических чисток или сведения политических счётов. Мирный и осторожный, постепенный переход к либеральной экономике и открытому обществу, а также федеративному устройству с постепенным увеличением прав автономий. Запад с самого начала решил «принять» испанию в своё лоно и не желал никаких разрушений. Но не это нас здесь интересует. Важно то, что даже при таком бережном переходе к «цивилизованному» порядку поколения испанцев начиная с 40 лет и старше не смогли быстро перестроить своё экономическое поведение и накопить достаточно средств на старость. Нынешние старики в испании оказались резко отброшенными в бедность. Радостный лозунг, который часто звучит в испании, — «мы уже европейцы!» — означает, что сильно потеснён патернализм государства, и в то же время сильно ослабли связь поколений и помощь молодёжи старикам. И старики стали намного беднее, чем более молодые поколения. Вот некоторые данные.
13 августа 1993 года одна центральная газета опубликовала выдержки из доклада о социальном положении пожилых людей в арагоне — одной из самых благополучных автономных областей испании (при среднем уровне безработицы в испании 23% в арагоне он 14,7%; по среднему душевому доходу арагон приближается к евросоюзу). Читаешь, и не веришь своим глазам. 57% жителей арагона в возрасте старше 65 лет живут ниже уровня бедности и имеют доходы менее 15 тысяч песет в месяц. Вдумайтесь в это число. Пятьдесят семь процентов! Это ведь большинство, а не маргинальная группа бродяг. Ни алкоголиков среди них нет, ни наркоманов. Это — поколения честных и безотказных тружеников, которые за последние полвека отстроили и индустриализовали испанию.
Что такое 15 тысяч песет? Как сообщает той же газете директор отеля на южном берегу испании, где любят отдыхать русские предприниматели из «новой экономической элиты», они в то лето занимали сорок комнат из ста и платили по 40 тысяч песет за ночь. А метрдотель ресторана добавил, что эти молодые и скромные люди заказывают обед по 800 тысяч песет на 12 персон — по 600 долларов на брата. Так вот, на 15 тысяч песет в месяц почти невозможно прожить. Снимать комнату в 8 квадратных метров без отопления стоило в тот год в арагоне 25 тысяч песет в месяц (а если живёшь в этой комнате вдвоём — 30 тысяч). Значит, если старик не обзавёлся собственным жильём — а половина испанцев сегодня снимает жильё — бездомность его удел. Видимо, сегодняшние старики, воспитанные при тоталитарном режиме, всё же обзавелись жильём (бездомных довольно много лишь в крупных городах). Но 67,5% стариков живут в домах без отопления. Каково это, трудно объяснить, если ты не испытал этого (я одну зиму прожил в таком доме и говорю как эксперт). В арагоне холодно с ноября по апрель. И хотя морозов нет, температура ночью около нуля, но рамы одинарные, стены тонкие, полы каменные, и дом промерзает насквозь. Сразу становится сыро, и стены покрываются плесенью. Как гласит доклад, «это очень вредно для здоровья старых людей и предопределяет очень высокий уровень заболевания суставов».
Летом, наоборот, жара — город прогревается до 40-45 градусов. Душ надо принимать три раза в день, но каждый шестой из стариков не имеет душа в жилище, а почти каждый третий не имеет и канализации. И перспективы печальны: наблюдается снижение доли стариков, получающих пенсию: 43,7% в 1987 году, 42,3% в 1990 году, а на ближайшее будущее прогнозируется снижение до 40%. И это при том, что социал-демократическое правительство испании, старающееся в социальной политике следовать принципам социнтерна, очень много делало для облегчения положения стариков. Но неолиберализм является официальной идеологией — не будешь же спорить с «семёркой». И во время кризиса первый удар наносится по старикам. Так, вновь победив на выборах в июне 1993 года, социалисты первым делом отменили государственные субсидии для пенсионеров на покупку 800 наименований лекарств. Устранили ещё один „пережиток уравниловки“. Многие лекарства стали пенсионерам, особенно с хроническими заболеваниями, просто не по карману.
Для чего я привёл здесь эти печальные данные? Чтобы было ясно: это — закономерность, а не злая воля или ошибка правительства. Рыночная экономика в её чистом и даже подправленном кейнсианством виде заставляет выбрасывать стариков из жизни! И тот российский интеллигент, который сегодня уговаривает сограждан, в том числе стариков, поддержать демонтаж всех систем советского строя, или врёт нагло, или трагически обманывает себя и других. Когда советская система социального страхования будет полностью ликвидирована, заменена всяческими «пенсионными фондами»и «личной бережливостью», основная масса русских стариков опустится на дно, и они начнут быстро умирать от горя. И на лбу каждого интеллигента-либерала появится клеймо убийцы. Пока невидимое.
— Ух ты! В Озерске открыта историко-документальная выставка, посвященная 70-летию центрального архива атомной отрасли! Обязательно запланирую ее посещение в ближайшие выходные! – подумал я, увидев рекламу сего мероприятия в газете. Но, не тут-то было! Оказалось, что выставка в выходные не работает. Только по будням.
— Ну ладно, в какой-нибудь вечер выберусь сразу после работы – оптимистично подумал я. И опять «но»: по будням выставка работает с 09:00 до 17:00, а в пятницу даже до 16:30 – сообщили по телефону, указанному в анонсе. То есть, выставка открыта лишь в то время, когда трудовая часть населения находится на работе.
В связи с чем, возникает справедливый вопрос: организована она для людей или все же для галочки в отчете о проведении досуговых мероприятий на территории города?
Юрий БОЛДЫРЕВ: Национальная идеология вырабатывается изнутри, а не навязывается извне
Сегодня со всей очевидностью становится понятно, что у нас в России ощущается острый дефицит мировоззренческих подходов к осмыслению окружающей нас действительности, нет понимания ближних и тем более отдаленных целей развития общества. Более того, мы не в состоянии ответить на самые насущные вопросы, например: «Кто мы?», «Чем мы отличаемся от других?», «Какое государство мы строим?» и так далее.
Почему так случилось? Наверное, не в последнюю очередь потому, что наша нынешняя Конституция запрещает идеологию. И это парадокс. Ведь сама конституция – это сугубо идеологический документ, закрепляющий определённые традиции, вводящий новые нормы и так далее. Тем не менее, мировоззренческие вопросы в российском обществе есть, а ответов на них – нет.
Поэтому неудивительно, что государственная идеология становится в России всё более актуальным и обсуждаемым предметом.
Корреспондент Агентства СЗК побеседовал на эту тему с российским экономистом, политиком, писателем и публицистом Юрием Болдыревым.
— Существует ли сейчас, с Вашей точки зрения, у российского общества запрос на национальную государственную идеологию, на национальную идею? Именно у широкой общественности, а не в среде политической элиты или в кругу идеологов-интеллектуалов?
— В такой формулировке данный вопрос было бы правильно ставить перед социологами. Поскольку это вопрос не какой-то абстрактной оценки, а точных исследований и измерений. Я не знаю, проводились ли такие исследования в последнее время, как формулировались вопросы и какие выводы были сделаны из ответов. Скорее с этим нужно обращаться в Фонд общественного мнения или другие социологические службы. Это первое.
Второе. О чем говорит мой опыт и опыт прошедшей президентской избирательной кампании. Как мы знаем, на либеральной радиостанции «Эхо Москвы»неоднократно звучали примерно такие оценки: «Ну а что вы хотите, продвинутых либералов у нас мало. У нас же треть населения — левые, а треть — националисты». Смысл в том, что в стране ничего не будет хорошего.
И вот сама идея о том, что есть треть людей левых, социально -ориентированных взглядов, и треть людей, ставящих на первое место национально-государственные позиции, вполне естественно подтолкнула к мысли попытаться объединить левых и национал-патриотов. Если эти люди находят общий язык, общее миропонимание, общие подходы, то они могут составить целых две трети.
Как вы понимаете, то, что я говорю, это не ответ на социологический опрос, а попытка социального конструирования. То, что мы делали весной 2017 года в рамках Московского экономического форума — провели прямые публичные переговоры между левыми и национал-патриотами о выработке единой социально-экономической повестки, единой платформы, единой программы. И мы сами убедились, и нам удалось доказать тем, кто интересовался этим процессом, что, как ни парадоксально, между, казалось бы, непримиримыми противниками в прошлом, между левыми и национал-патриотами нет фундаментальных разногласий. Не по вопросам о прошлом страны, таким как, например, Ленин, Сталин, революция и т.д., а по вопросам её нынешнего состояния, нынешней ситуации, о том, что России нужно делать дальше.
Я считаю, что это очень важный результат, и с этим результатом мы пошли на прошедшую президентскую избирательную кампанию. Её итоги можно оценивать по-разному, но сейчас важно другое. Отставим в сторону действующего президента с его реальным или нереальным уровнем поддержки. Важно то, что за кандидата Грудинина, представлявшего совместно левых и национал-патриотов, проголосовало больше, чем за всех остальных оппозиционных кандидатов вместе взятых. С моей точки зрения, это в том числе и свидетельство запроса общества на объединенную идеологию, на единое мировоззрение, на общую национальную идею, включающую в себя элементы и справедливости социальной, и справедливости национальной, приоритета государственных интересов и так далее.
В данном случае и за действующего президента простые люди голосовали не как за покровителя олигархов, а как за человека в их представлении объединяющего и левые социально-ориентированные, и национально-патриотические взгляды. Ведь люди не голосовали за увеличение пенсионного возраста, за повышение НДС, за рост цен на топливо и т.д. Они отдали свои голоса за президента как за защитника их интересов перед олигархией, а также как за защитника интересов России, русского народа перед лицом внешних угроз. То есть, даже выбирая разных кандидатов люди, в конечном счете, голосовали за одни и те же идеи.
Я и мои товарищи убеждены — могут меняться личности, могут меняться оценки, но сама идея объединения левых и национал-патриотов перспективна и востребована именно широкими массами общества.
— Есть ли в национальной идее какая-либо практическая ценность для общества?
— Её практическая ценность мне представляется чрезвычайно важной.
Сейчас в мире продолжается борьба разных сил, в том числе тех, которые стремятся прибрать к своим рукам чужое, манипулировать текущими процессами. Я смотрю на мир, на общество с точки зрения его способности сопротивляться манипулированию со стороны любых внешних сил, в том числе со стороны тех, которые маскируются под «своих».
И в этом смысле способность к единению, способность формировать субъектность, способность противостоять манипулированию, способность найти объединяющее первоочередное и отбросить разделяющее второстепенное, как мне представляется, является очень важным для становления общества, как субъекта, способного противостоять манипулированию. Прежде всего, со стороны внешних сил, криминальных элементов, политических элит, которые зачастую, как в феодальный период, ассоциируют себя не столько с народом, сколько с такими же внешними элитами. И ищут решения не в единении со своим народом, а в выработке единых позиций с другими элитами других стран, для того чтобы вписаться в эти элиты, быть в подчиненном от них положении.
В этом смысле наличие адекватной реальным проблемам общества, подчеркиваю, не надуманной, а адекватной реальным проблемам общества единой национальной идеологии мне представляется важнейшим элементом противостояния внешнему манипулированию. В том числе и со стороны своих так называемых элит, зачастую преследующих внешние, чуждые нам интересы.
Это не абстракции в условиях тотального кризиса в стране, в условиях, когда заходишь в любой магазин и видишь не просто подорожание, а то, что пакет молока или кефира стал уже не литр, и даже не 900, а 800 миллилитров. Это говорит о снижающейся покупательной способности, о трудностях, которые переживают люди. Причем одновременно растет и количество, и суммарное состояние горстки супермиллиардеров. Это говорит и о реальном конфликте между большинством и этой самой элитой.
Поэтому наличие у большинства единого понимания ясной реальной проблематики, национальной идеологии, не навязанной откуда-то извне, а выработанной изнутри, как мне кажется, является важнейшей предпосылкой для становления себя как субъекта, способного двигаться вперед, противостоять манипулированию и, в конечном счете, вести и страну и себя к развитию.
Беседовал Андрей Байдак, Агентство СЗК
